Неравенство как болезнь.

Серия авторитетных исследований на тему неравенства в мире посвящена тому, как снимать социальное напряжение — без кризисов и революций. «Огонек» познакомился с самыми свежими: от МВФ и World Inequality Lab, чтобы примерить их выводы на Россию

В мире бум исследований на тему неравенства. Последнее — от МВФ — появилось в середине марта. Его авторы изучали распределение доходов от глобализации и выяснили: этот процесс способствовал не только росту доходов в странах, втянутых в глобализацию, но и росту в этих доходах неравенства. Мало того: чем раньше страна включалось в глобализацию, тем активнее ее богатые богатели, а бедные беднели. Притормозить процесс, по мнению экспертов МВФ, можно лишь с помощью жесткой фискальной и активной социальной политики. Иными словами, государства должны вводить прогрессивные подоходные налоги, увеличивая траты, например, на образование. Примерно так и поступали благородные разбойники из Шервудского леса — брали у богатых и отдавали бедным.

Впрочем, МВФ лишь подхватил тему, которую поставил ребром в начале года доклад World Inequality Lab («Всемирной лаборатории экономического неравенства»). В этом 300-страничном труде исследователи (среди них — известный специалист француз Тома Пикетти), проанализировав колоссальный массив микро- и макроэкономических данных, доказали: с 1980-го неравенство как в доходах, так и имущественное пошло в рост во всем мире. А это рано или поздно «может привести к самым разным политическим, экономическим и социальным катастрофам», если не принять меры. Какие? Давайте присмотримся.

Откуда это берется?

Прежде всего, темпы роста неравенства различаются по регионам (даже по странам) и зависят от национальной политики. Так, если в 1980-м уровень неравенства в доходах в ЕС и в США был схожим, то за 35 лет доходы группы «богатых» (10 процентов населения) европейцев выросли на 2 процента, а у их американских визави — на все 10. Бедняки при этом стали беднее по обе стороны океана. Только в Штатах на 7 процентов, а в Европе — менее чем на процент. А все потому, что в США все это время наблюдалось значительное неравенство в области образования, да и подоходный налог «на богатых» был не столь прогрессивен, как в Европе.

Другой важный момент — перетекание собственности из госсектора в частный. Тенденция повсеместна, и она (из-за сокращения госдоходов) ограничивает возможности властей бороться с неравенством. В исследовании, правда, не отражена тенденция последних лет в России — перетекание собственности обратно под контроль государства, но даже при этом доля имущества у 10 процентов самых богатых россиян за 20 лет (1995-2015) выросла с 22 до 43 процентов. Что ж, богатыми могут быть и чиновники, и главы госкорпораций, а также их родственники.

Около 50 процентов россиян образуют группу с низкими доходами (до 20 тысяч рублей в месяц); 40 процентов можно отнести к среднему классу (доходы в районе 50-55 тысяч); 10 процентов зарабатывает от 250 тысяч и выше. На долю последних в 2016-м приходилось 46 процентов национального дохода (в США — 47, в Китае — 41 процент).

Как это лечить?

Исследователи убеждены: рецептов спасения три. Первый — введение прогрессивного налога. Второй — создание мирового реестра финансовых активов, который не дал бы скрывать сверхдоходы в офшорах (сейчас там хранится более 10 процентов мирового ВВП). Наконец, третий — обеспечение равного доступа к образованию и к хорошо оплачиваемым рабочим местам. Тенденция последних лет такова: в США из 100 детей, чьи родители входят в 10 процентов лиц с самыми низкими доходами, только 20-30 учатся в вузах, тогда как этот показатель достигает 90 случаев из 100, когда речь заходит о детях, чьи родители относятся к 10 процентам лиц с наивысшими доходами. А хорошее образование — одно из главных условий получения высокооплачиваемой работы и повышения социального статуса. В Европе на равный доступ к образованию уповают даже больше, чем на прогрессивный НДФЛ.

Пикетти и его коллег заподозрить в политической ангажированности нет оснований: француз давно ратует за перераспределение через прогрессивный налог, даже получил прозвище «современный Маркс», хотя «Капитал», как признался сам, не читал — слишком труден. Но власти берут его идеи на вооружение, чтобы снизить градус напряжения в обществе.

Но применимы ли рецепты «современного Маркса» в России? В условиях конфронтации с Западом трудно представить активное участие Москвы в создании мирового реестра финансовых активов, хотя возвращение капиталов из офшорных «гаваней» — давняя мечта властей. Изменения в системе российского образования теоретически тоже не исключены, но вряд ли осуществимы в скором будущем. Хорошо, если власти исправят хотя бы негативные последствия «оптимизации».

Наконец, дискуссию о введении прогрессивного подоходного налога, начатую пару лет назад вице-премьером Ольгой Голодец, в 2017-м прервал Дмитрий Медведев, объявив, что обсуждение преждевременно. Часть экспертов с ним согласилась: лучше все просчитать и не ошибиться с уровнем «отсечения» — величиной, с который будет начисляться повышенная ставка налога. Речь, конечно, не о сверхбогатых, а о тех, кто получает 50-100 тысяч рублей в месяц. Рост налога для этой категории грозит больно ударить по среднему классу.

Впрочем, пока ученые спорят, чиновники могут пойти иным путем — поднять уровень НДФЛ для всех. Процента на два. По крайней мере, такой вариант (повышение НДФЛ до 15 процентов) обсуждался на днях в правительстве. Результаты неясны: то ли решение не принято, то ли решили пока обождать. Но эксперты предупреждают: повышение ставки налога для всех негативно повлияет на экономику и не даст бюджету искомых 1,5 процента ВВП на решение социальных и инфраструктурных задач, анонсированных президентом в Послании Федеральному Собранию, а вот объем теневого сектора увеличит. И заодно ощутимо сократит численность среднего класса.

Кстати, один из самых интересных выводов исследователей неравенства в том, что кривая доходов среднего класса, несмотря на все пертурбации, которые Россия пережила за XX век, не столь подвержена резким колебаниям, как показатели двух крайних групп (50 процентов бедных и 10 процентов богатых). И если уровень неравенства в РФ сегодня снова сопоставим с дореволюционным (1905 годом), то благосостояние ее среднего класса колебалось не столь резко.

Брифинг

 

Марк Голдринг, глава благотворительной организации Oxfam

Сегодня просто «недопустимый уровень неравенства». Например, главе какой-нибудь компании, владеющей одним из пяти дорогих модных брендов, достаточно поработать всего четыре дня, чтобы получить ту сумму, которую какая-нибудь швея в Бангладеш может заработать за всю свою жизнь. При этом две трети из 2043 насчитывающихся сейчас в мире миллиардеров не сколотили свои состояния благодаря упорному тяжелому и низкооплачиваемому труду, а получили по наследству, либо с помощью связей, либо благодаря тому, что их компания является монополистом.

Источник: «Коммерсантъ»

 

---

 

Владимир Путин, президент России

Нерешенных проблем еще очень много. И главная из них — большое количество людей, живущих на доходы ниже прожиточного минимума. В 2000 году таких людей у нас было почти треть населения, более 40 млн человек, сейчас эта цифра в районе где-то 20 млн, но был момент несколько лет назад, когда мы опустились на 15 млн. Сегодня очевидно: главный запрос граждан России, общества — обеспечить справедливость... Каждое решение, каждый шаг должны отвечать интересам абсолютного большинства.

Источник: «РИА Новости»

 

---

 

Ярослав Лисоволик, главный экономист Евразийского банка развития

Проблема бедности, проблема неравенства доходов сейчас выходит на передний план с точки зрения приоритетов в государственной политике (речь идет о России.— «О»). И безотносительно к фактору санкций, к фактору вообще внешнего фона эту задачу необходимо решать. Не зря начинается более активное обсуждение возможных мер, которые могли бы исправить эти дисбалансы, в том числе возможное введение прогрессивной шкалы налогообложения.

Источник: «Коммерсантъ FM»

Материал подготовила Светлана Сухова